...а однажды я написал фанфик про Night Vale
Сперва она даже ничего не почувствовала. Джози просто не могла встать, но такое не редкость для дам ее возраста. После вчерашней возни с маргаритками поясница ныла весь вечер, но наутро все волшебным образом как рукой сняло — просто совсем не было сил подняться с кровати. Она поводила глазами туда-сюда, спокойно созерцая солнечные блики на стенах. Кажется, время близилось к полудню — вот же заспалась. Немудрено, что встать не можешь. Меж тем, маргаритки ждали - ведро разведенных удобрений осталось по их души, так что старушка Джози покряхтела и поднялась.
Только намазывая хлеб маслом для завтрака, она обратила внимание на головную боль — горячая, пульсирующая тяжесть бултыхалась в затылке и усиливалась при попытке наклониться.
Как и бывает, когда спишь очень долго.
В тот день не произошло больше ничего особенного. Памела пробегала мимо палисадника, как всегда, командуя разношерстной толпой мальчуганов — и младше, и куда старше ее. Увидев, как старушка разливает удобрения прямо из ведра, юная леди не преминула остановить погоню — за кем или чем бы они ни гнались, оно подождет, у детей ведь все впереди, почти ничего позади — и дать Джози пару-тройку советов, как лучше производить полив. Своим соратникам по детской банде, впрочем, она не дала указаний помочь. Судя по всему, малышку ждет большое будущее, подумала Джози, продолжая поливать, как ни в чем ни бывало, орать она умеет, подчиненные будут трепетать. Разъяренная пренебрежением к ее советам, Памела возобновила охоту за будущим.
Пожалуй, она единственная оправдала надежды. Стать мэром! И это женщина. Во времена молодости Джози девушка могла надеяться максимум на председательство в родительском совете. Взять вот хотя бытого тихого мальчишку — она и имени-то его не помнит! А теперь он Шериф. Нет, ну это точно он, и голос похож. Она видела, как он следил за соседскими девчонками через заборы, а теперь следит за всеми, не выходя из кабинета. Мать должна бы им гордиться — кстати, давно ее не видно. Возможно, умерла — почему еще она перестала приходить на маффины по субботам?..
А еще этот странный мальчик Карлсбергов. Все время задавал глупые вопросы — да такие, что приходилось думать, чтобы на них ответить. Его бы Джози поскорей женила — на какой-нибудь хорошей девушке вроде Памелы. Если бы в ответ на него поорали пару десятков раз, на двадцать первый он бы сам подумал, раскрывать ли рот. Двадцать один — магическое число.
Был еще один мальчик, очень милый и нормальный, который никогда не забывал здороваться, не орал, не подглядывал за другими. Разве что в определенном возрасте его отлавливали по кустам не только с девчонками, но и с мальчишками, так это все равно лучше, чем задавать неудобные вопросы.
Однажды она услышала, как он объявлял на радио погоду, и с тех пор не забывала включить приемник, когда начиналась его передача. Всегда интересно послушать кого-то, кого ты знаешь, видел, как он рос и кем становился.
Впрочем, она видела почти всех из-за своего забора. Сперва только макушки были видны — темные, светлые, лысые, покрытые чешуёй. Потом уже вся голова (или все пять), потом и плечи, а потом они уже легко опирались на забор, когда угощались ее маффинами.
Маргаритки в том году не удались. Она ужинала в саду, и тут случилась эта маленькая неприятность: просыпалась соль. Не то чтобы она ее ела вообще — как-то по привычке вынесла в сад корзинку с солонкой и перечницей.
К чему там это, по примете... К дождю? К массовым расстрелам? Мм, кажется, к гостям в зеленых ботинках..
Солонка упала со стола и прокатилась, оставляя кривую белую полосу, перечеркнувшую садовую дорожку. Джози поднялась с табурета, чтобы принести щетку, и не смогла переступить соль. Не удивившись и не возмутившись, она села обратно, доела ужин и ждала, ждала, ждала, пока не легкий утренний дождь не смыл полосу соли у нее под ногами. Не топтаться же по маргариткам, чтобы обойти ее — бедным цветам и без того непросто.
В тот же день пришли ангелы. Они были очень милы и вежливы, рукастые и исполнительные — а уж за это старой женщине не жалко соли. Маргаритки оживить они не могли, ну оно и понятно, покивала Джози, на все воля божья, и тут ангелы как-то неловко переглянулись, пряча пакетики с солью. Проблему с пенсией, конечно, им тоже решить не удалось — социальная служба, как Джози всегда и догадывалась, не божья юрисдикция — так что старушка взяла перегоревшую лампочку и пошла делать бизнес, чтобы на вырученные деньги соорудить небесным гостям приветственный ужин.
- Вы мне кого-то напоминаете, - сказала она Карлосу, разглядывая его седые виски. - Знаете, мой муж, он тоже седел с висков.
- А где он сейчас?
- Как и все, - пожала плечами Джози, старушка, подруга ангелов. - Умер.
Они все менялись и умирали, а она пекла свои фирменные неизменные маффины — теперь без соли — и улыбалась им через забор. Карлос хмуро просмотрел ее кардиограмму, потом ещё раз поводил вокруг ее головы жужжащей машинкой - сканировал, он называл это сканированием — и нахмурился пуще прежнего.
- Вас ничего не беспокоит?
- О, молодой человек! Уже не бездушное создание, конечно, меня многое беспокоит...
- Здоровье, я имею в виду Ваше здоровье, самочувствие.
- Что нет, то нет. Я исключила соль из рациона. Ее, знаете ли, унесли мои ангелы, но это все равно полезно. Они, правда, говорят, что это для того, чтобы у меня была свобода передвижений здесь, если я не хочу свободно передвигаться в царствии небесном — черт знает что плетет порой! Прости меня, господи. У всех бывают олухи на службе.
- Миссис...
- Джози, просто Джози, - она ласково потрепала его по руке, в которой Карлос судорожно сжимал полоски кардиограмм. -Все зовут меня старушка Джози.
- Джози, Вы не ощущали когда-нибудь...слабости и головной боли? Может, у вас еще отнимались рука и нога с одной стороны? Может, были затруднения с речью? Потеря памяти?
- Дорогой мой мальчик! Я старушка. Я не помню, что ела вчера на завтрак. Что-то без соли. А язык заплетается уж сколько лет — я ведь одна, не с кем поболтать. А руки и ноги у меня прям-таки каждый день отнимаются, каждый день, как я вижу, что творит молодежь. Но я вижу, к чему это все. Даже не надейся! Я еще всех вас переживу и про вас вашим же внукам расскажу. Как пришел ко мне однажды ваш дед, еще молодой, но виски с изморозью, и говорит...
- Джози, по данным моего обследования Вы мертвы.
- ...так и сказал!
- Джози, я не зарегистрировал электрической активности сердца, а сканирование показывает, что у Вас был инсульт... много, много лет назад.
Старушка смотрит на него непроницаемыми глазами, не слушая. Она вспоминает сперва, как не могла перешагнуть через полоску соли. Так мама учила их защищаться — от чего? От темных сил, наверное. Все мамы учат защищаться от темных сил. Может, она ошибалась, думая, что не только темнота, но и ты сам не можешь пересекать эту черту?..
А потом она вспоминает — пока Карлос убаюкивающе тараторит свои научные термины из тридцати и более букв — утро, когда она не смогла встать с кровати.
День, когда она ни с кем не говорила.
Вспоминает все забытые дни, и как дети росли, а у нее не прибавлялось больше морщин. Переводит взгляд за спину Карлоса и видит, как ей успокаивающе кивают ангелы: все в порядке, теперь мы присмотрим.
- Хотите... - перебивает она речи ученого,- хотите маффинов?..